Анастасия Анфимова - Лягушка в молоке [СИ]

Спазм перехватил горло, голова закружилась, и чтобы не упасть, девушка опёрлась рукой о землю, выдохнув через бесконечно долгие секунды:

— Мама!

И тут же невольно закрыла глаза, придавленная новым грузом воспоминаний.

Отшельник довольно похрюкивал, как объевшийся жёлудями кабан, наслаждаясь произведённым эффектом. А его бывшая ученица с тоской гадала, каких ещё сюрпризов ждать ещё от памяти и людей.

Глава последняя Экзамен

Ну что же? Праздник был удачный,

На славу вышел ваш приём.

Все в восхищении кругом…

Раньше, до бесед с заморцами, Белому Перу в голову не приходило, почему праздник посвящения проходит именно в начале лета. Просто так завещали предки. Но теперь, научившись рассуждать, вождь проникся ещё большим уважением к их мудрости. Путь от Россыпи озёр до Мараканы тяжёл и долог. Люди устали, им нужен отдых. Вот поэтому Дети Рыси не идут напрямик к великой реке, а заходят в священную долину, где самые достойные из «рысят» становятся охотниками. Чувствуя себя очень умным, глава племени вспомнил слова Отшельника, сказанные им много лет назад: «У самых сложных действий порой самые простые объяснения». Наверное, нечто подобное чувствовал и Колдун, назначая день посвящения так, чтобы люди покинули Россыпь озёр как раз тогда, когда птицы садились на гнёзда. Или так ему говорили духи, заботясь о том, чтобы аратачи и на следующий год не остались без добычи.

Чей-то знакомый голос прервал увлекательнейший процесс самолюбования. Спустившись с сияющих высот мудрости, Белое Перо хмуро посмотрел на того, кто посмел его побеспокоить.

— Пошли меня в священную долину, вождь, — тревожно улыбался Глухой Гром.

«Только тебя там сейчас и не хватает», — неприязненно подумал глава племени.

Он сильно опасался встречи молодого охотника со старым, опытным заморцем. Кто знает, как отнесётся Глухой Гром к тому, что Бледная Лягушка стала женой Отшельника? Хотя в последнее время он, кажется, уже не горит желанием, во что бы то ни стало, затащить к себе на ложе посланницу Владыки вод. Но всё-таки лучше не рисковать. Даже если они всё равно раздерутся, в присутствии соплеменников им будет трудно поубивать друг друга. Поэтому, снисходительно улыбнувшись, Белое Перо проговорил:

— Не стоит, пусть молодые побегают.

И прежде чем удивлённый собеседник сумел что-то возразить, предводитель Детей Рыси крикнул:

— Эй, Ловкий Сыч, иди сюда!

Подбежавший молодой человек с корзиной за плечами, но уже с пером в волосах, радостно осведомился:

— Звал, вождь?

— Да, — кивнул тот. — Беги к Твёрдому Зубу, пусть пошлёт с тобой кого-нибудь из охотников. Оправляйтесь в долину и посмотрите, всё ли там в порядке.

Ловкий Сыч, кивнув, поспешил вдоль растянувшихся в цепочку людей племени. Посмотрев ему вслед, вождь перевёл взгляд на разочарованного Глухого Грома.

— Их ещё учить и учить.

Обычаи аратачей не стесняли свободы охотников. Каждый из них мог идти куда угодно, самостоятельно распоряжаясь своим временем и жизнью. Но не в походе: ни в охотничьем, ни как сейчас, когда племя переходило на новую стоянку. В это время власть вождя являлась почти абсолютной. Тем не менее, Белое Перо нет-нет, да и оглядывался, с тревогой отыскивая глазами Глухого Грома, хмуро шагавшего возле матери, с трудом тащившей волокушу. Только когда стали спускаться в долину, предводитель Детей Рыси перестал обращать на него внимание.

Роды племени расходились по тем местам, где стояли их жилища на празднике Саненпой. Началась привычная суета. Разгружали волокуши, устанавливали каркасы из старых жердей или шли в леса за новыми.

Закончив устанавливать подпорки, вождь неожиданно понял, что до сих пор не видел Отшельника. Не зная точно дня посвящения, заморец мог и не ждать их в долине, но шум от такого множества людей, наверняка, достиг каменного вигвама. До жилища Отшельника не так далеко, а день сегодня удивительно тихий. Даже листья на деревьях почти не колышутся.

Если старик всё ещё жив, то он либо ушёл по делам, либо прячется, опасаясь Глухого Грома. Зная его характер, последнее предположение показалось Белому Перу наиболее разумным. Хорошо бы он увёл с собой и Бледную Лягушку. Через четыре — пять дней племя вновь отправится в путь, значит, встреча соперников отложится ещё на полгода. И хотя пропускать праздник посвящения считалось у аратачей верхом неприличия, вряд ли кто всерьёз на него обидится. Ну что с Отшельника возьмёшь?

А там, глядишь, молодой охотник окончательно перебесится. Мало ли девок в четырёх родах? Любая с радостью пойдёт хозяйкой в его вигвам.

Не только вождь обратил внимание на отсутствие заморца и посланницы Владыки вод. Аккуратно приваливая кусками дёрна края полотнищ, сшитых из кусков бересты, Лёгкое Облако презрительно хмыкнула.

— Что-то Отшельника не видать?

— Ушёл куда-нибудь, — с деланным равнодушием проговорила Медовый Цветок.

— От молодой жены отойти не может, — продолжала ворчать старшая жена. — Боится, что та убежит к молодым охотникам. Или она его совсем уморила. Бледная Лягушка — девка здоровая, вот и уездила старикашку.

Собеседница только вздохнула, не решаясь возражать, чтобы не вызвать очередного скандала. А их обличённый властью супруг вообще делал вид, будто ничего не слышит.

Нисколько не смущаясь подчёркнутым равнодушием слушателей, Лёгкое Облако продолжала перечислять многочисленные проступки посланницы Владыки вод. При этом она как-то незаметно перешла к осуждению охотников племени, которые оказались не в состоянии внушить уважение к себе какой-то разбалованной дрянной девчонки!

Недовольно засопев, вождь отвернулся и тут же заметил торопливо приближавшуюся к их вигваму Поющую Сову, которая явно торопилась сообщить его жёнам какую-то потрясающую новость, поскольку у неё за спиной женщины, бросив собирать жилища, сбивались в кучки, о чём-то возбуждённо переговариваясь.

Обеспокоенный такой активностью, Белое Перо насторожился. Бросив в его сторону быстрый взгляд, Поющая Сова подскочила к застывшим в нетерпении супругам.

— Знаете?! Слышали?! Про Глухого Грома…

— Чего? — нахмурилась Лёгкое Облако, и её узкие глазки злорадно блеснули из-под набрякших век.

— Берёзовый Листок сказала, что он бегал в каменный вигвам и вернулся сам не свой! Даже матери помогать не стал! Пришёл, лёг на землю и лежит, в небо глядя. Кудрявая Лиса поначалу испугалась. Решила, что он ненароком Отшельника убил, когда узнал, что Бледная Лягушка тому женой стала. Расплакалась, кричит: «Скажи, что ты с ним сделал?!» Глухой Гром только рукой махнул. Не трогал, мол, я я его, отстань! Ну тут Кудрявая Лиса и вовсе обрадовалась. Неужто Бледная Лягушка к предкам ушла, оставив сына в покое?